Не «За что?», а «Для чего?» Священник рассказал, почему болезнь может стать самым светлым событием в жизни

Гродненский священник Александр Хомбак уже 28 лет несёт больничное служение. Его будни зачастую проходят в палатах, в безмолвных реанимациях, один на один с теми, кто подошел к невидимой границе смыслов и ищет для себя утешения и ответа на главные вопросы. Отец Александр не раз видел, какими тяжёлыми бывают испытания болезнью, каким разным бывает уход человека из жизни. Вместе с тем, был свидетелем настоящего чуда и того, что надежда и вера может стать невероятной исцеляющей силой.

Центр помощи «Вера» попросил отца Александра ответить на несколько непростых вопросов, с которыми часто и мы сталкиваемся в своей работе. Как поддержать человека, который столкнулся с тяжелым испытанием – неизлечимой болезнью или  инвалидностью своего ребенка? Как  принять своё положение? Где искать успокоение и утешение? И как найти ответ на самый сложный вопрос – для чего мне даны такие испытания?  О жизни и смерти, болезни и чуде  – в интервью  с настоятелем больничного храма святителя Луки архиепископа Симферопольского и Крымского г.Гродно – отцом Александром Хомбаком.

«Найти ответы сначала для себя»

Больничным служением отец Александр Хомбак занимается с 1996 года. Посещать больных, причащать людей немощных, готовить их к Исповеди и Причастию, поддерживать молитвой и духовной беседой  он стал  даже раньше, чем принял сан священника.  

 – Для меня знаковой оказалась фигура священника Андрея Литовченко, который начинал больничное служение при Гродненской областной больнице. Тогда ещё не было больничного храма. Службы проводились в скромном маленьком помещении. Я помогал отцу Андрею посещать и причащать больных, много наблюдал за этим процессом, слушал, о чём он говорит с людьми, дни которых, вероятно, сочтены. Он был человеком очень жертвенным, часто делился мыслями, рассказывал о своем служении. И рядом с ним я очень чётко ощущал, насколько это непростое и необходимое служение. В разное время мне поручались различные направления деятельности, так называемые, послушания: был редактором «Епархиальных ведомостей», заведовал работой с сестричеством, воскресной школой, занимался строительством храма. Было много соблазнов выбрать одно из этих направлений, но работа с людьми немощными стала для меня главным послушанием, которое я низменно несу уже на протяжении 28 лет.

– Что для вас в таком служении самое тяжелое: принимать неизбежность смерти, быть свидетелем человеческих страданий или есть что-то более сложное?

– У человека, подошедшего к границе жизни и смерти, особенно если этот человек молодой и крепкий, возникает недоумение и вопрос: почему все продолжают жить, а я нет? В религии такие вопросы называют «проклятыми». Ответ на них искать сложно и долго. Чтобы помочь  человеку познать эту истину, я должен сначала для себя искренне и честно на эти вопросы ответить. Тогда я смогу помочь найти ответ и этому человеку. Это и есть самое сложное для больничного священника.

Я немало учился, много читал, изучал труды богословов на эту тему. Чтобы ответить на вопросы человека, который тяжело болен или уходит, должно быть достаточно опыта и знаний.  К смерти невозможно привыкнуть, к ней невозможно должным образом подготовиться, она всегда некрасива и ужасна. И у каждого своя. Но я как священник могу помочь человеку осмыслить последние минуты своей жизни, уйти достойно, с благодарностью, со спокойным сердцем.

 В больнице я нахожусь почти каждый день. В среднем на моих руках из жизни уходит 2-3 человека в неделю. У каждого это происходит по-разному. За три десятка лет службы – это огромный опыт принятия смерти и формирования отношения к ней. Я радуюсь, когда человеку удаётся уйти не в панике, не в страхе, а светло и осмысленно.

«Жизненной суеты уже нет и человек готов к разговору с Богом»

– Прихожане больничного храма – это особые люди, как мне кажется. Здесь и другие темы на исповеди, и другие запросы в духовных беседах.

– Все кто приходит к нам в больничный храм, отмечают такую особенность, что здесь необыкновенно тихо и умиротворенно. Такое чувство, что попадаешь в комфорт собственного дома, успокаиваешься.

Сюда приходят в большинстве своём люди, с которых ушла суетливость, напускная значимость и пафосность. Они понимают, что болезнь может кардинально изменить их жизнь, и в храм приходят с конкретным запросом. В этих духовных беседах уже нет  кокетства, нет бессмысленности, когда человек не понимает, зачем это всё. Сформирована чёткая потребность – поговорить с Богом. У каждого этот разговор происходит по-разному. Кто-то знает, как это правильно делать. А у кого-то вопль на сердце, этот разговор необходим, чтобы утешиться.  В храме всё это становится видно и понятно.

 Помню, когда в 2010 году Митрополит Филарет, освящая наш храм, произнес мне несколько важных поучений. Он сказал примерно следующее: «Посмотри! Есть кому людей ругать и наказывать. Для этого существует множество служб и контролирующих органов. А вот любить людей, по сути, некому. У тебя, как у священника, есть возможность проявлять свои дары через любовь к людям».

И я со временем понял, что в момент, когда человек в отчаянии, когда он тяжело болен, единственное, в чём он по-настоящему нуждается – в любви и сопереживании. И я стараюсь дать это каждому, кто просит и готов принять. Поэтому я так много времени уделяю общению с людьми, и часто прихожу в палаты и реанимации.  

– А как служение происходит в палатах и залах реанимации, в случаях, когда человек уже не способен вести разговор?

– В палатах всё по-другому. С одной стороны необыкновенно сложно, потому что часто сталкиваешься с предубеждениями. Люди невоцерковленные думают, что если к тебе пришёл священник, то это плохой знак – конец  близок. Пугаются, отказываются видеть и общаться. Бывает, ведут себя агрессивно. Но в православной традиции, чем тяжелее болезнь, чем сильнее страдания, тем чаще человек старается причащаться святых Тела и Крови Христовых. Здесь мне помогают сёстры, которые ведут просветительскую работу, объясняют, общаются с пациентами, готовы ответить на любые вопросы. Большинство болящих просят уделить им внимание и время.

В больничных палатах часто общение происходит очень тяжёлое и длительное. В моей священнической практике был опыт, когда с одним человеком я беседовал больше пяти часов. Разговор очень непростой. Но я смотрю на это, как на пожертвование для этого человека со своей стороны. Ему стало гораздо легче, и я покинул палату с радостью и светлостью на сердце.

Должен сказать, что каждую неделю у меня происходят какие-то невероятные встречи в больнице. Иногда очень поучительные. Была одна невероятная беседа с женщиной, которую в детстве лечил Лука Войно-Ясенецкий – подвижник медицины и епископ, в честь которого назван наш больничный храм. Было очень интересно услышать её детские воспоминания об этом значимом человеке. Такие встречи меня очень впечатляют, ободряют, поддерживают.

 Иногда я слышу глубокие, поразительные истории жизни, очень личные откровения. Не могу делиться деталями частной жизни, но каждый человек – это особенный мир. И зачастую раскрыться он способен по-настоящему только перед лицом серьезной болезни. А иногда человек ничего не говорит, но во взгляде я могу очень много увидеть и понять. Бывает и такое общение, без слов, когда вся коммуникация строится только на взгляде. Но для себя в этот момент человек может подвести итоги жизни.

– Смерть – это всегда страшно? Или это скорее про облегчение, про избавление от страданий и боли?

– Для меня радостно, когда человек может уйти осмысленно. Не в страхе, не в агонии. Это очень ценно для священника, который работал с этим человеком.

По опыту скажу, что чем тяжелее у человека была жизнь, чем больше в ней было испытаний, тем искреннее его благодарность на закате жизни, тем легче он с ней прощается. Чем чище у человека совесть, тем легче его уход. У каждого человека в жизни есть период, когда он старается пробиться на какую-то социальную вершину, добиться материальных высот. Часто на этом пути приходится идти по головам, расталкивать людей руками, поступаться собственной совестью. И это очень даёт о себе знать к концу жизни. Я сделал для себя вывод, что никакие социальные достижения не стоят того, чтобы так тяжело уходить. Перед лицом смерти абсолютно не важно, какая у тебя должность и сколько денег на  счету. В этот момент значение имеет только чистая совесть и чувство благодарности.

– Есть ли место чуду в вашей работе?

– Чуду всегда есть место. Есть и какие-то маленькие откровения, и глобальные чудеса, которые меняют жизнь человека. Для меня чудо, когда ты встретил человека в больничном храме, он пришел с болью на сердце, с неутешительными прогнозами на эту жизнь. Делишь с ним его отчаяние, становишься свидетелем, как мир под его ногами рушится, поддерживаешь и молишься за него. Назначается лечение, он проходит какой-то тяжелый период, а потом ты встречаешь его на улице или даже в другом городе. И вот он приходит на благодарственный молебен и говорит, что у него ремиссия, что даже снята инвалидность. Хотя прогноз звучал по-другому. И перед тобой стоит совсем другой человек.

Болезнь очевидно меняет человека, она «работает» с его мировоззрением, с отношением к людям, с ценностями. И как бы это ни звучало, но меняет в лучшую сторону. Иногда я слышу, что больница и больничный храм стал для человека самым светлым впечатлением в жизни. Вот такой, казалось бы, парадокс. Место, где ты больше всего страдал, становится самым светлым воспоминанием именно благодаря случившемуся чуду.

«Бог даёт только те испытания, которые по силам»

– В своей работе мы часто общаемся с семьями, где воспитывается тяжелобольной ребенок или есть тяжело больной родственник. И в беседах часто родители задаются вопросом: почему это произошло с нами, за что Бог так наказал. Можно ли ответить на эти вопросы с точки зрения религии?

– Эти вопросы тоже относятся в православии к категории «проклятых». На них нет однозначных ответов, к ним человек должен прийти сам. Иногда на этот поиск может уйти и десятилетие, и даже вся жизнь. И в каждом периоде жизни человек будет отвечать по-разному.

Ни одно десятилетие я общался с прихожанкой, которой Бог послал тяжело болеющего ребенка. При этом женщина имела  хорошие перспективы карьерного роста, была востребованным специалистом. При рождении ребенку прогнозировали максимум год жизни. Женщина вдруг остаётся одна с таким малышом, с тяжёлой проблемой, семью покидает муж.

Девочка прожила с десяток лет, всё это время я наблюдал их общение и, должен сказать, оно было очень сложным, уход за ребенком тяжелым физически и морально. А когда девочка ушла из жизни, от мамы я услышал следующее: время, проведенное рядом с дочкой – было самым светлым и счастливым в жизни этой женщины. И никакие карьерные перспективы, никакие материальные блага не были выше ценности этого общения.

Особенный ребенок он формирует своих родителей, он посылается Богом, чтобы поработать с душой человека, поменять его. Задавать вопрос «За что?» – некорректно. А вот вопрос «Для чего?» –  правильный и его нужно себе задавать.

– Как человеку прийти к принятию своего положения, когда на руках оказался неизлечимо больной ребенок?

– Да, сначала родитель не способен понять, что с ним произошло. Так мозг человека отзывается на любую катастрофу. Но ответ на этот вопрос искать сложно. Человек проходит разные стадии – он испытывает фазу шока, отрицания, агрессии, вплоть до отторжения такого ребенка, несогласия со своим положением. А потом неизменно наступит фаза принятия, а может и благодарности за то, что такой ребенок в вашей жизни есть. Как в случае с женщиной, которую я привел в пример.

В общении с такими детками, посмотрите, как этот ребенок нуждается в вас. Если Господь дает вам такого ребенка, он обязательно дает и дары, чтобы у вас были силы и возможности ухаживать за ним, воспитывать, опекать, быть рядом. Если принятие не приходит, если вопросы мучают, если, кажется, сил нет всё это выносить, стоит рассказать о своей боли Богу: «Господи, я не знаю, зачем мне всё это дано, но ты любящий Отец, я тебе доверяю и прошу дать мне понять, зачем это всё». Участие в таинствах, разговор с Богом, изучение священного писания. Это то, что может помочь.

 Как священник, я восхищаюсь такими людьми, честно. Когда я смотрю на родителей с тяжело болеющим ребенком, это очень больно. И я часто думаю, что я бы так не смог. Важно понимать, что Господь даёт людям испытания, которые им по силам. И если родителям дан такой ребенок, будет дан и ресурс на его воспитание. Так происходит, потому что Бог хочет поработать с душой человека, сделать его другим, хочет показать ему что-то более важное.

– Отец Александр, благодарим за такой честный  разговор. Есть над чем задуматься, а, возможно и что-то в своей жизни изменить уже сейчас.

Фото: Николай Байда, Гродненская епархия

Нам всем нужна «Вера»!

Центр помощи «Вера» работает только на деньги/пожертвования неравнодушных людей. Вы вносите пожертвование 1, 5, 10 рублей, а мы имеем возможность помогать тем, кто нуждается в поддержке — детям-сиротам, детям, оставшимся без попечения родителей, тяжелобольным детям и взрослым, бездомным, инвалидам, престарелым.

Поддержите «Веру»!